«Мой последний автограф ляжет кровью на снег»

Опечатка это или чья-то странная шутка – афиша приглашала почитателей таланта Ольги Лановой на «Ностальгию офицерского романса» в Камерный зал филармонии 16 марта (внимание!) 2917 года. Я изумилась «девятке», рассмеялась, задумалась... В годовом-то анонсе Клуба значился «Вечер белогвардейского романса», а он был не-воз-мо-жен даже 50 лет назад, а в конце тысячелетия... Сам Нострадамус не заглядывал в такую даль! Так что вернёмся в 2017-й.

Зрители вливались в зал под музыку «Полонеза» – любимого танца русских офицеров, танца победителей (если не ошибаюсь, музыка Глинки, опера «Жизнь за царя»). Увы, сто лет тому назад верные присяге военные отдавали жизнь, не добыв победы. Большинство советских людей с самого детства верили: красные – хорошие, белые – плохие. Только в Оттепель появились сомнения да Перестройка открыла архивы, и мы начали сострадать уже не комиссарам в пыльных шлемах, а поручику Голицыну и корнету Оболенскому...

Впрочем, я забежала вперёд. Ольга Лановая, в строгом чёрном платье, открыла вечер романсом-посвящением «Генералам 1812 года». На потрясающие стихи Марины Цветаевой написал чудесную музыку наш современник Андрей Петров, и летит в вечность гимн защитников Отечества (хотя Белая гвардия выбрала таковым песню «Юнкера» Александра Вертинского. Именно с ней шли в бой и умирали русские офицеры).

У многих романсов тех лет авторы неизвестны. «Белая кость, голубая кровь, золотопогонники»» выплёскивали в письмах с фронта за кордон свою любовь к княгиням и княжнам, перемежая её ненавистью к врагам, стреляющим из окопа напротив. Это была война... Какие пронзительные строки опрокинул на зал сегодняшний партнёр Ольги Викторовны Сергей Баякин: «Напишу через час после смерти. А сейчас не могу, не зови. Похоронный сургуч на конверте замесили на нашей крови...» «Всё, что хотелось спеть, не вошло в программу вечера. В пожелтевших листках из архивов, в интернете мы брали тексты, максимально близкие к первоисточникам», – говорит Сергей Геннадьевич. Впрочем, его «Господа офицеры» не безымянны – это Александр Дольский подарил военным девиз: «Кто сберёг свои нервы, тот не спас свою честь!»

Одни песни ностальгировали – «свиданья, вечера и бАлы до утра», «гимназистка, что я провожал до парадного» и наконец – «А чтобы Россия всегда была с вами, возьмите по горсточке русской земли...» Потряс слушателей дуэт Ольги и Сергея «Уходили мы из Крыма». В памяти возник Высоцкий на борту последнего парохода и его Абрек в море: «Сколько раз одной могилы дожидались мы в бою. Он всё плыл, теряя силы, веря в преданность мою». Я позавидовала мудрым женщинам в зале, которые запаслись носовыми платками. У меня в блокноте остались пятна. Чернильные...

А Крым вспомнился ещё раз – когда я спросила Баякина о пилотке. «Мой крёстный отец был командиром подводной лодки в Севастополе. Это его...» На чёрной пилотке поверх краба пламенела красная пятиконечная!

«Кроме Родины нечего терять...»

На сцене в этот вечер собралась немалая команда. Бард Баякин, естественно, не выпускал из рук гитару, тем паче что одна из песен была его, авторская – «На войне победителей нет!» («И с одной, и с другой стороны кто-то падает, кто-то сгорает, кто-то плавно на спуск нажимает...» Все слова я, жаль, не успела записать). Второй гитарист – Василий Екимов, аккомпаниатор на рояле – Александр Молтянский. Некоторые номера сопровождало трио вокалисток из студии «Имена». Шансон эмигранта Михаила Гулько «Небо России» из репертуара Любови Успенской спел Владимир Кукин: «Я нигде без тебя не утешусь, пропаду без тебя, моя Русь!» О, сколькие русские – в Штатах, во Франции, в Аргентине (далее везде!) испытывали те же чувства и во время Великой Отечественной войны вставали в ряды Сопротивления, воевали на стороне Советского Союза. Уже тогда произошёл поворот наших людей к тем, кого Родина пыталась вычеркнуть из памяти. Которые там, за границей, учили своих детей говорить по-русски, пели им русские песни и с русской удалью хором славили и печалились по «Гусарской рулетке» («Равнодушен Господь, как крупье. Жребий скажет, кому умирать»). На сегодняшнем вечере это спела Елена Ледовская, лауреат премии конкурса «Соловей романса» в номинации «Белогвардейский романс». И следом как мольба, как заклинание: «Россия! Настанет день, Россия, и ты святые крылья обретёшь!»

В антракте традиционно пели и артисты, и зрители. Прекрасный обычай ввела Ольга Викторовна! В напечатанные на листочках тексты можно было подглядывать, хотя верещагинскую «Ваше благородие, госпожа...» наверняка все и так знают. Потом фойе-хор «вспоминал» с лёгкой грустью, «как упоительны в России вечера!» Балы, красавицы, лакеи, юнкера – этим сейчас нам похвалиться трудно, но любовь, шампанское, закаты, переулки реальны для любого! Шампанское вот прямо тут, на столе, и с хрустом французской булки не проблема. Только строчки «на том и этом свете буду вспоминать я, как упоительны в России вечера» так бередят, будто это мы оказались вдали от неё...

На втором отделении концерта людей вроде прибавилось. Билетов-то изначально на всех желающих не хватило, значит, наверно, всё свободное пространство заполнили приставные стулья. А программа продолжалась. Необязательно в ней были песни «лебединого стана» (так Марина Цветаева назвала защитников старой России: «Не лебедей это в небе стая: белогвардейская рать святая белым видением тает, тает...»). Спустя 20 лет после того, как она растаяла, Красной Армии пришлось схлестнуться с коричневой чумой, и вернулись погоны, и слово «офицер» перестало быть синонимом «контры», и лучшим фильмом, в котором прозвучало определение «профессии – Родину защищать», единодушно признаны «Офицеры».

«Какой придёт приказ, не знают даже Боги. В кого тебе стрелять и кто в тебя шмальнёт...» – это Баякин. А «Так случилось – мужчины ушли, побросали посевы до срока. Вот их больше не видно из окон, растворились в дорожной пыли...» – это Лановая. Песня, которую Высоцкий написал для Марины, оказалась выразительницей боли женщин всей земли. Сегодня от их имени выступали Ольга и три её ученицы, и в зале я заметила не так себескупые слезинки, а рыданья... И «Две свечи» от Лановой и Баякина, и их «В этот прощальный час море разводит нас...» с перекличкой «Я вернусь к тебе» – «Я дождусь тебя», пробивающей до донышка сердца. О, это не слабее эха Резанова и Кончиты!

Мне кажется, концерт-катарсис перепахал нас всех. Вроде знаем Историю, читаем, слушаем, смотрим. Но уходили из Камерного зала немножко другими людьми. В моей памяти трепетала строка из прошлого («На прицеле трепещется алое знамя»), и хотелось запомнить строчки из настоящего: «Живите для живых! Мы на земле лишь гости – приходим и уходим однажды в небеса... Живите для живых, ведь это же так просто – одну из ста мелодий пропеть на голоса».

Софья Григорьева

фото Вячеслава Пенерова